Честь прадедов-атаманов,
Богатырь боец лихой,
Здравствуй, храбрый наш Бакланов,
Разудалый наш герой!
Славой, честию завидной
Ты сумел себя покрыть:
Про тебя, ей-ей, не стыдно
Песню громкую сложить!
Ты геройскими делами
Славу дедов и отцов
Воскресил опять меж нами.
Ты – казак из казаков!
Шашка, пика, верный конь,
Рой наездников любимый –
С нами ты, неотразимый,
Древней славы Ермаковой
Над тобою блещет луч;
Ты, как сокол из-за туч,
Бьешь сноровкою Платовой.
Честь геройскую любя,
Мчишься в бой напропалую:
За Царя и Русь святую
Не жалеешь сам себя.
Бают: вольный по горам,
По кустам, тернам колючим
Лезешь змеем здесь и там,
Серым волком в поле рыщешь,
Бродишь лешим по горам,
И себе ты славы ищешь,
И несешь ты смерть врагам;
Ходишь в шапке-невидимке,
В скороходах-сапогах,
И летишь на бурке-сивке,
Как колдун на облаках.
Свистнешь – лист с дерев валится,
Гаркнешь – вмиг перед тобой
Рать удалая роится –
Точно в сказочке какой!
Сыт железной просфорою,
Спишь на конском арчаке, –
И за то прослыл грозою
В Малой и Большой Чечне.
И за то тебе мы, воин,
Песню громкую споем:
Ты герой наш, ты достоин
Называться КАЗАКОМ!
Казачья песня
Казачья песня
27 (15 марта по ст.ст.) 1809 года родился
Яков Петрович Бакланов —
русский генерал, герой Кавказской войны.
"Жизнь Якова Петровича Бакланова весьма поучительна для донских казаков. Сын простого казака, он любовью к военному делу, непрерывными упражнениями в езде, рубке и стрельбе, отвагою и усердной работой достиг высокого звания генерал-лейтенанта, прославил свое имя, но, что дороже всего, прославил имя донского казака, неувядаемой славою покрыл и наш тихий Дон".
Краснов Петр Николаевич
Краснов Петр Николаевич
Шестнадцатилетним мальчиком Бакланов был зачислен на службу урядником в казачий Попова полк и вместе с отцом, командовавшим в этом же полку сотней, пошел в Крым. В самый день отхода Якова Петровича на службу отец его отслужил молебен и сказал ему:
- Служи, Яков, верою и правдой Богу, Государю и нашему великому Донскому войску. Помни всегда, что твой отец без малейшего покровительства, одною честной службой дошел до штаб-офицерского чина. Храни ненарушимо простоту отцовских обычаев, будь строг к себе, а больше всего - не забывай свою благодатную родину, наш Тихий Дон, который вскормил, взлелеял и воспитал тебя!..
В 1834 году с донским казачьим Жирова полком Бакланов первый раз попал за Кубань, в кавказские войска, бывшие под начальством генерала Засса. Здесь Бакланов впервые узнал, что такое Кавказская война. Недешево далась она ему. «Но спасибо Зассу и горцам, - говорил Яков Петрович, - они меня научили многому…»
В 1845 году Бакланов, в чине войскового старшины, был назначен в 20 казачий полк, а в 1846 году принял этот полк на законном основании.
Бакланов беззаветно любил родной ему тихий Дон, он и мысли не допускал, чтобы донской казак мог в чем-нибудь уступить линейному, а, между тем, не мог Яков Петрович не сознаться, что приходившие с Дона казаки не обладали ни той опытностью, ни теми боевыми сноровками, которые имели линейцы. И вот, Яков Петрович лично водил разъезды и приучал казаков разведывать в новой и непривычной для донских казаков горной стране.
- Все заметь, - говорил он казакам, - ничего не моги проглядеть, а тебя чтобы никто не видел.
Никто в Баклановском полку не смел во время боя покинуть рядов; легко раненные должны были оставаться во фронте, те, кто лишился лошади, должны были биться до той поры, пока не добывали себе новой.
- Покажи врагам, - говорил Бакланов, - что думка твоя не о жизни, а о славе и чести донского казачества.
Сам Бакланов был необыкновенно приметлив и памятлив на местность. Казаки знали, что с ним не пропадут. Так, обучив свой полк, Бакланов начал делать со своими донцами набеги на чеченские аулы, отбивать у них скот, врываться в самое гнездо их, делать то, на что раньше немногие и из линейцев отваживались. Чеченцы трепетали перед ним, и скоро имя грозного Боклю, как называли горцы Бакланова, стало страшным для всей Чечни. «Даджал», что значит, дьявол, - вот было обычное наименование чеченцами Бакланова.
А он и лицом, и сложением был грозен. Лицо его было изрыто оспой, громадный нос, густые, нависшие на глаза брови, глаза, мечущие молнии, толстые губы и бакенбарды, вьющиеся по ветру.
То, что Бакланов кидался в самую сечу боя и выходил целым и невредимым, то, что, будучи даже тяжко ранен, он оставался в строю, внушило и казакам и солдатам мысль, что он заколдованный, заговоренный, что его можно убить только серебряной пулей. И верили в него, и боялись, и обожали его казаки!
Ой, да ровно в лесе копий и мечей
Едет сотня казаков-усачей.
Гей, говорит!
Едет сотня казаков-усачей.
Перед сотней командир молодой,
Ведет делом казаков за собой.
Гей, говорит!
Ведет в дело казаков за собой.
Да кто первый до завалов добежит,
Того честью и крестом наградит.
Гей, говорит!
Того честью и крестом наградит.
- За мной, братцы, не робей, не робей!
На завалы поспешай поживей!
Гей, говорит!
На завалы поспешай поживей!
Течет речка поперек нам, усачи,
Шашку в зубы, в воду по пояс скачи!
Гей, говорит!
Шашку в зубы, в воду по пояс скачи!
На завалах мы стояли, как стена,
Пуля сыпалась, летела, как пчела.
Гей, говорит!
Пуля сыпалась, летела, как пчела.
Барятинский генерал, генерал,
Он спасибо нам, баклановцам, сказал.
Гей, говорит!
Он спасибо нам, баклановцам, сказал.
Выпьем чарочку за белого царя,
За полковничка Бакланова ура!
Гей, говорит!
За полковничка Бакланова ура!
Казачья песня
Казачья песня
Не меньший ужас наводило на горцев и черное знамя полка. На черном шелковом полотнище с вышитой на нем Адамовой головой (символическим изображением человеческого черепа с двумя крест-накрест лежащими костями. Является как символом смерти, так и бесстрашия перед её лицом) и круговой надписью из «Символа веры»: «Чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века. Аминь».
Один из очевидцев писал: "Где бы неприятель не узрел это страшное знамя, высоко развевающееся в руках статного донца, тенью следующего за своим командиром, - там же являлась и чудовищная образина Бакланова, и нераздельно с нею неизбежное поражение и смерть всякому попавшему на пути." Яков Петрович был известен тем, что разрубал шашкой всадника пополам от плеча до луки седла.
В 1871 г. в журнале «Русская старина» были опубликованы записки Бакланова "Моя боевая жизнь."
Я.П.Бакланов в 1873 году
Венков, Андрей Вадимович. Гроза Кавказа: жизнь и подвиги
генерала Бакланова / А.В.Венков. - М. : Вече, 2008. -
416 с. : ил.
Комментариев нет:
Отправить комментарий